kidsproduct.ru

В свою очередь такой рост возможностей современной культуры ведёт к целому ряду вопросов и парадоксальных следствий. Например, на протяжении последних десятилетий виртуализация, дигитализация и мультимизация воспринимались, как переход к какому-то совершенно новому этапу, где настоящие прототипы и реальная коммуникация утрачивают свое значение. Действительно ли тиражирование ведет к тому, что мы утрачиваем интерес к подлиннику? Неужели принты с Джокондой могут заменить оригинал? Способно ли виртуальное общение вытеснить живую коммуникацию?

Об этих возможностях, рисках и парадоксах с точки зрения философии культуры в рамках цикла лекций «Теории современности» порассуждал Виталий Куренной — кандидат философских наук, руководитель Школы культурологии НИУ ВШЭ, научный редактор философского журнала «Логос».

До недавнего времени культурная память была институтом, основанным на ограниченных способностях и особых методах сохранения и передачи уникальных свидетельств прошлого: информация отбиралась и структурировалась экспертами — людьми, разбирающимися в той или иной сфере, и передавалась следующим поколениям в бумажном виде. У этого были свои плюсы и минусы: с одной стороны, отобранные таким образом данные категоризировались и занимали особое место в общей структуре, что давало нам возможность видеть картину в целом; с другой стороны, в силу ненадёжности этой системы и её ограниченности человечество то и дело утрачивало куски своего прошлого, предавая его забвению. Но если смотреть на современную дигитальную (цифровую) среду, то она стремится создать механизмы, которые будут препятствовать исчезновению какой бы то ни было информации.

— «Интернет, постмодернизм, сетевой человек — что с нашими ценностями?»: публичная лекция Иосифа Дзялошинского

— Мифология, память и культура в эпоху дигитальной революции: лекция Гасана Гусейнова

—  «Поп-культура нового тысячелетия»: как мы начали мыслить твитами

СМОТРИМ:

Ещё одна проблема касается бесконечного увеличения объёма информации, которая попадает к нам в необработаннном виде из самых разных источников (в том числе и ненадёжных) и размножается, как вирус. Способна ли культурная память сохраняться без обработки и без структурирования? Обладаем ли мы достаточными компетенциями, чтобы ориентироваться в постоянно увеличивающемся потоке информации, структурированием которого раньше занимались профессионалы? Как обеспечить эту трансляцию памяти, при том что она утратила черты организации? Какие ещё риски несёт в себе дигитальная культура? Так ли надёжны цифровые технологии? Может ли культурная память сохраниться там, где единственным гарантом её передачи выступает государство?